- Автор темы
- #1
Молодёжь, уставшая от нескончаемой тревожности, дедлайнов и цифрового шума, всё чаще шутит: «Пора в монастырь, подальше от этой суеты». Кажется, что монастыринг — это такой антистресс-тур: уехала, провела время в тишине и вернулась обновлённой. Но на практике всё оказывается не таким радужным — вместо дзена можно столкнуться с бытовыми проблемами, строгими правилами и тяжёлым трудом.
Как монастыринг стал трендом
Монастыринг — это добровольное короткое проживание в монастыре без пострига, паломничества и необходимости быть религиозным человеком (хотя некоторым монастырям очень важно, чтобы вы искренне верили). Это возможность окунуться во внутреннюю жизнь монастыря.До появления модного слова «монастыринг» такое явление называли трудничеством. Трудники — это миряне, которые живут в монастырях, помогают по хозяйству, участвуют в службах. Считается, что через трудничество люди учатся смирению, что приближает их к Богу.
Родоначальница монастыринга — Анастасия Ащеулова. Девушка по собственному желанию уехала трудником в монастырь на пять дней, а после сняла видео об этом опыте. Это произошло ещё в 2023 году, но её ролик неожиданно завирусился осенью 2024-го. СМИ подхватили тренд и сами назвали его «монастыринг» — Анастасия не имеет никакого отношения к этому слову, хоть и считает его прикольным.
Монастыринг из первых уст
После того как Анастасия поделилась своей историей, всё больше людей стали интересоваться возможностью пожить в монастыре. Три девушки поделились с «Горящей избой» своим опытом монастыринга — и их впечатления различаются.«Говорили, что мне стоит помолиться, чтобы уверовать. Но никто не давил»
Алина, 19 лет
Агностик, но религия меня всегда интересовала. Жила в православном монастыре как трудник.
Я учусь на художника-реставратора в Санкт-Петербурге. На первом курсе вуз устраивал нам экскурсии по Ленобласти, в рамках которых мы посещали и монастыри. Тогда я впервые попала в Казанский женский монастырь в Вышнем Волочке. Экскурсию нам вела монахиня, и она вскользь упомянула, что в их монастырь можно приехать на несколько дней трудником. Меня это очень зацепило.
В январе 2025 года я собралась и приехала к ним на четыре дня, включая Рождество. У меня не было мыслей, что я ухожу в монастырь, чтобы побыть в тишине со своими мыслями. Меня интересовала именно религия, и хотелось изнутри узнать, как живут монахини.
Монастырь утром / Фото из личного архива
Многие воспринимают временный уход в монастырь как ретрит, отдых. Это совершенно не так. Это трудничество — надо трудиться. Я очень уставала и, когда вернулась домой, два дня лежала пластом, восстанавливаясь после такого «ретрита».
Каждое утро вывешивали утверждённое матушкой расписание с делами. У меня были разные послушания, но в основном я помогала келарю. Мы ходили в подвал, таскали продукты, готовили блюда. Ещё я убиралась в часовне: мыла полы, протирала иконы, меняла масло в подсвечниках, вытряхивала ковры.
Я почти постоянно работала, свободное время было только на еду.
На Рождество я до четырёх утра мыла посуду. Мне говорили: «Алина, хочешь — уходи, поспи». Но мне очень хотелось им помочь.
Во время работ мы должны были молиться вслух. Ещё я ходила на утренние и вечерние службы, но это не было обязательным. Мне говорили, что если я устала и хочу подольше поспать, то могу с утра не идти в церковь.
Расписание с делами / Фото из личного архива
Руки после работы / Фото из личного архива
Я жила отдельно от монахинь — при монастыре есть что-то вроде небольшого отеля. Трудникам там выделяют комнаты бесплатно, а туристы платят за проживание. В моей комнате стояло четыре кровати, но я жила одна. Условия были на удивление комфортные: чисто, аккуратно, современно, удобно.
Кормили меня тоже бесплатно. Я думала, что постная еда — это ужас. Заранее купила себе вкусняшек, хотела есть их по вечерам. Но на месте я удивилась, насколько разнообразным и вкусным может быть постное меню. Все мои вкусняшки уехали обратно домой. Один трудник мне рассказал, что тут действительно хорошо кормят: в некоторых монастырях с питанием сильно строже.
Рождественский стол / Фото из личного архива
Этот монастырь в целом достаточно свободный. У меня не забирали никакие личные вещи, включая телефон. Я даже получила благословение у матушки на фото- и видеосъёмку.
Монахини догадывались, что я неверующая, говорили, что мне стоит помолиться, чтобы уверовать. Но никто не давил. Они с удовольствием отвечали на все мои вопросы и радовались моей заинтересованности. И мои цветные волосы никого не пугали, только священник над ними подшучивал.
Атмосфера была доброй и приятной. Монахиня подарила мне крем для рук, когда увидела, что у меня сушится кожа. Прихожане приносили нам конфетки в часовню, а одна из них подарила мне носочки.
Я будто попала в большую дружную семью, где меня безоговорочно принимают.
Больше всего меня удивило то, что монахини — самые обычные люди, но очень искренние. Они не держат эмоции в себе. Если они рады, то радуются, если злятся, то злятся, если чем-то недовольны, они прямо об этом и говорят. И конфликты у них достаточно часто возникают, но потом они обязательно просят друг у друга прощения.
Я поняла, почему люди уходят в веру. Это делает жизнь понятнее. Чтение молитв для меня воспринималось как медитация, хоть одна монахиня и сказала, что такое сравнение грешно.
Перед Рождеством я впервые пришла на исповедь. Заранее выписала свои грехи и поняла: по православным меркам вся моя жизнь — сплошной грех. На самой исповеди было неловко. Я вроде как должна была каяться и просить прощения у Бога, но по-настоящему раскаяться не получалось — я просто не считала свои поступки грехами.
Мне понравился этот монастырский опыт, но православие всё-таки не для меня. Мне бы хотелось в будущем пожить в монастырях разных конфессий.
«Я не просила особого отношения — хотелось элементарного уважения»
Полина, 19 лет
Учусь на биотехнолога, с религией никак не связана. Жила в монастыре в рамках студенческого проекта.
Есть межвузовский проект «Команда Арктики». По его условиям, чтобы попасть на более интересные экспедиции по России, надо пожить три дня в Николо-Сольбинском монастыре.
Я поехала туда, потому что подумала, что это бы порадовало мою маму — она верующая. Да и личный интерес был, хотя мне не близко православие. Мне кажется, религии в основном создавались для управления людьми.
Фото из личного архива
Фото из личного архива
В монастыре мы просыпались в семь утра, с восьми до девяти был завтрак. Тогда шёл пост, поэтому на столах не было ни мяса, ни молочки. Блюда, на удивление, были действительно вкусными: много каш, супов и овощей.
После еды наступало послушание. Я раньше не знала, что это такое, поэтому очень удивилась, когда мне сказали: «Выбирай: храм, кафе или сад?» Я выбрала кафе, подумала, что это что-то приятное, связанное с едой. В итоге я четыре часа мыла посуду до обеда, и четыре часа после.
Вечером в храме проходила служба, но, так как мы приехали командой волонтёров, для нас посещение было по желанию. Мы в это время с «Командой Арктики» гуляли, сидели у костра, пели песни под гитару. Участвовали мы только в крёстном ходе, после которого нам провели экскурсию.
Нас поселили не в самом монастыре, а в отдельных вагончиках. У каждого была своя «комната» с хорошим ремонтом, но без шика. В этих же вагончиках живут люди, которые сами приезжают на трудничество.
До этой поездки я считала, что все без исключения монахини добрые, духовные, приятные люди. Оказалось, что многие и правда такие. Но не все. Монахиня, которая была главной в кафе, порой срывалась на девочек, работающих с ней, и на меня в том числе. Наверное, и она на самом деле добрая, просто истощена постоянной работой.
Фото из личного архива
Фото из личного архива
Я не просила особого отношения — хотелось элементарного уважения. Многие косяки возникали просто потому, что нам недостаточно чётко объяснили, что и как нужно делать.
Получается, труд был тяжёлым и физически, потому что надо восемь часов в день стоять на ногах, и моральным, потому что меня не только не хвалили, а ещё и буллили.
Меня поддерживала Зинаида — женщина, работающая в моём вузе и решившая поехать с нами в монастырь. Её послушание тоже заключалось в работе в кафе. Ей около шестидесяти, и я искренне ею восхищалась: она спокойно справлялась с работой, не жаловалась, даже предлагала мне отдохнуть. Но я понимала: если я отдохну, вся нагрузка ляжет на неё. Эта чудо-женщина заряжала меня позитивом и мотивировала продолжать.
Как ни странно, после этих пары дней у меня поменялось отношение к религии, и не в лучшую сторону. Отчасти из-за того, что я находила несостыковки в словах монахинь, отчасти из-за того, что там женщин воспринимают будто как вещи, воспитывают девочек «хорошими жёнами».
Но мне понравилась общая атмосфера душевности. Ты ей пропитываешься, начинаешь больше задумываться о нравственной составляющей своих поступков. Эту атмосферу создавал не только монастырь и монахини, но и другие волонтёры из проекта. Мы с ними не были знакомы до поездки, а через два дня они все стали как родные.
Фото из личного архива
Фото из личного архива
В первую очередь я воспринимала поездку как способ перезагрузки. Я понимала, что в монастыре у меня не будет ловить связь и я останусь без интернета и соцсетей. Когда я приехала домой, то отписалась от всех телеграм-каналов и сделала экран чёрным-белым, чтобы справиться с большим потоком информации.
В монастырь стоит поехать тем, кто сомневается в религии. Такой опыт либо развеет сомнения и укрепит веру, либо окончательно отобьёт желание связываться с церковью. И надо быть готовым к физическому труду, готовым к сложностям.
Я бы хотела вновь временно съездить в монастырь, потому что там у меня есть возможность не думать о базовых потребностях, а просто работать за чашку супа и кровать.
«Всё это может звучать как отличный отдых, но у меня случались и истерики»
Лера, 27 лет
Атеистка. Жила в индуистском монастыре в Тбилиси.
В 2019 году мне было двадцать лет, я училась в петербургском университете и сильно выгорала — самостоятельная жизнь, сессии, постоянное напряжение. Ещё со школы путешествия были моим способом выдохнуть, поэтому тогда идея уехать из города показалась классной.
Моя подруга жила в индуистском монастыре в Тбилиси и пригласила заехать к ним на пару дней. Сама я атеистка, но согласилась приехать, потому что хотела максимально сбежать от рутины, забыть о дедлайнах.
У меня в голове сразу сложился план: загляну в монастырь, а потом — к морю. Но до моря я так и не добралась: поездка обломалась, и я осталась в монастыре на два месяца.
В монастыре меня тепло приняли. Все говорили по-русски, так что с общением сложностей не возникло. Пожалуй, помогло и то, что я не раскрывала, что приехала к ним просто ради необычного экспириенса. Наверное, на меня бы косо смотрели после такого. Я умело притворялась, будто я давно в теме индуизма. Со мной жили и другие молодые ребята, которые приехали в этот монастырь с теми же целями, что я.
Фото из личного архива
Мы каждый день просыпались в 4:30 утра, потому что в это время начиналась обязательная служба. И начиналась она не с молитвы, как принято во многих конфессиях. Утреннее служение в индуизме — это сначала пение мантр божествам, а потом танцы. После этого каждый сам шёл в горы и читал там мантры два часа. Когда я туда только приехала, то совсем не знала мантр. Но при пении их постоянно повторяют, поэтому они быстро запоминаются.
Завтракали мы примерно в 11 утра. Еда была очень вкусной: полуиндийской-полугрузинской. Только не было ни мяса, ни рыбы, ни яиц. В индуизме такое не едят.
Утренние молитвы выматывали, и сразу после завтрака я уходила досыпать — хотя бы на пару часов. Только потом приступала к работе: то чистила овощи к обеду, то подметала огромный храм. В обычные дни я трудилась по 2–3 часа, но в праздничные (а праздников у индуистов много) меня могли занять на весь день. Вечером тоже проходила служба, но посещать её было необязательно. В это время я обычно гуляла и балдела с другими ребятами.
За работу в монастыре мне бесплатно предоставляли жильё и трёхразовое питание. Я жила одна в красивой комнате с балконом, с которого свисала виноградная лоза.
Фото из личного архива
Особо ограничений не было, кроме очевидных аскез на алкоголь, курение и мясо. Также был обязательный дресс-код: мы ходили в яркой, цветной традиционно индийской одежде.
Всё это может звучать как отличный отдых, но у меня случались и истерики. В основном это было связано с тем, как в индуизме открыто принижают женщин. Мне это причиняло боль. Например, одна местная служительница храма мне сказала, что женщины не могут занимать высокую позицию в иерархии индуизма из-за того, что они «хуже» мужчин. Я пыталась её переубедить, но безуспешно.
В одном из их священных писаний я вообще нашла фразу о том, что «женщины глупее». После этого я плакала.
В мае в Тбилиси наступила невыносимая жара, но нам не разрешали носить открытую одежду. Даже оголять плечи или щиколотки было запрещено. И как же я удивилась, когда увидела, что парни, тоже жившие в монастыре, стали ходить в коротких шортах и с голым торсом. Оказывается, им разрешили, а женщинам — нет.
Все два месяца в монастыре я ощущала глубокие внутренние трансформации. Я ещё больше убедилась в правильности своих взглядов — атеистических и феминистских. Осознала, что в храмах живут обычные люди со своими недостатками — их не стоит обожествлять.
Когда-нибудь я бы хотела вновь пожить в монастыре, но не в индуистском. Возможно, уйду в буддистский или в какой-нибудь с более строгими порядками.
Я бы посоветовала подобный опыт всем людям, кто ищет себя, не боится оказаться в непривычной среде и столкнуться с трудностями.
Мне монастырь помог понять себя и увидеть, что жизнь может быть совсем иной. Я приехала туда ради перезагрузки, и цель была выполнена. Я вернулась в Петербург будто новым человеком.
Аскетичный «отпуск» — не для всех
Уход в монастырь — даже на неделю — может стать не просто духовным приключением, а серьёзным испытанием. Если вы планировали просто снять тревожность и перезагрузить голову, но забыли про ранние подъёмы, физическую нагрузку и строгое подчинение уставу, надежды превратятся в прах.Во многих монастырях действительно заботятся о трудниках, обеспечивают их питанием, проживанием и стараются создать комфортную среду. Но такое есть не везде. Некоторые девушки сталкиваются с жёстким нарушением личных границ. Прежде чем решиться поехать в монастырь, стоит тщательно изучить информацию об этом месте.
Монастыринг, или же трудничество, — это точно не для всех. И это нормально. Одним девушкам монастырь может подарить приятные воспоминания, другим — болезненные. Осуждать не стоит ни тех ни других. Духовный путь у каждого свой.